Бычки для рыболова
На западе Одесса кончается курортом Черноморка. Затем тянутся виноградники и плантации грецкого ореха. Они подступают к Сухому лиману. Между его берегами снует катер. Он доставляет пассажиров в Ильичевск — молодой город и один из самых крупных портов нашей страны. На левом берегу Сухого лимана, если встать лицом к Черному морю, тянется длинный ряд белых домиков, или, как их здесь называют, куреней. Они совсем маленькие: в них умещается лишь две койки да столик. А в нескольких метрах от домиков на воде покачиваются лодки. Они большие — на четыре, пять, шесть человек, имеют стационарные моторы, а многие и мачту с парусом.
Так выглядит причал рыболовно-спортивной секции Ильичевского порта. Здесь вместе с Антоном Антоновичем я провел один из отпусков. В первый день уже через час после приезда сюда мы стали рваться в море.
Наконец, в наш домик зашел и отрекомендовался председатель бюро секции Михаил Палладиевич Воронич, старый моряк, пенсионер, отличный организатор и один из опытнейших одесских рыболовов-спортсменов. Он сказал:
— Завтра ухожу в море. В пять быть у моей «Паллады».
И вот мы в море! Переваливаясь с одной небольшой волны на другую, лодка взяла курс на Днестровскую банку, узкой и длинной каменистой полосой она тянется в нескольких километрах от дельты Днестра. Здесь огромное скопление бычков всех видов. Банку не легко найти даже бывалому моряку — ведь ориентиров нет. Здесь сотня метров — расстояние, о котором не говорят, а ошибешься на эту сотню метров, и банка вместе с бычками останется в стороне.
Когда Санжейский маяк остался далеко позади, наш старшой подал команду:
— Приготовить кодол!
Кодол лежал в носу лодки, под люком. Я открыл его, поднял якорь и стал выбирать веревку. Когда покончил с этим, Воронич выключил мотор и скомандовал:
— Отдать якорь!
Он пошел в прозрачную воду, за что-то крепко зацепился, и кодол натянулся: течение сильное, оно быстро сносит лодку. В ту же секунду за борт пошли уже давно приготовленные «пистолеты». Грузила легли на дно, лески натянулись.
— Вы дно-то грузилами чувствуете? — спросил старшой. Мы с Антоном Антоновичем ответили, что наши грузила
стучат о что-то жесткое. Это хороший сигнал: значит, под нами камни.
Наконец на кончик моего удилища передалось два резких рывка. Я подсек и подвел к борту бычка — головастого, ощетинившегося, совершенно черного; только кромка спинного плавника окрашена в светлый цвет. Он даже казался каким-то опасным: может быть, ядовит или колюч? К моему удивлению, бычок был мягким, будто плюшевым.